Вечная память...

  Гастелло Николай Францевич, советский лётчик, Герой Советского Союза, капитан. Член КПСС с 1928. Отец Николая Гастелло Франц Гастыло - рабочий перебрался в Москву в начале прошлого века из Белоруссии. Устроился на работу на литейном заводе Московско-Казанской железной дороги. Что бы придать вид благородству происхождения, сменил незвучную фамилию Гастыло на более выразительное - Гастелло. 26 апреля (6 мая) 1907 года родился мальчик, назвали его Николай. С 1914 по 1918 год учился в Сокольническом городском мужском училище. Из-за голода семья в 1918 году переехала в Башкирию, но в 1919 году возвращаются в Москву, где на следующий год он закончил 5 классов. Трудовую жизнь начал в 1923 году. Работал учеником столяра в Москве, затем слесарем на Муромском паровозоремонтном заводе. В 1928 году был принят в члены ВКП(б). В 1930 году семья Гастелло возвращается в Москву и Николай поступает на работу в Первый государственный механический завод строительных машин имени 1-го мая. В 1932 году по специальному набору Московский комитет партии направляет Николая Гастелло в 11-ое Луганское летное училище. Через полтора года он – летчик самолета ТБ-3. В 1939 году становится командиром отряда тяжелых бомбардировщиков.Боевое крещение получил в боях под Халкин-Голом (1939г.), участник советско-финской войны (1939-1940г.). Осенью 1940 года авиационная часть перебазируется к западным границам, в город Великие Луки, а затем – в авиагородок Боровское под Смоленском. 26 июня 1941 года его экипаж по командованием капитана Гастелло выполнял боевое задание по уничтожению вражеской танковой колонны по дороге Радошковичи-Молодечно в Белоруссии. Но, возвращаясь назад самолет, был подбит и загорелся. Тогда летчики приняли решение направить горящую машину на скопление оставшихся танков, машин и бензоцистерн, которые взорвались вместе с бомбардировщиком. Море огня, горы искореженного железа, масса убитых немецких солдат - таков был последний удар Николая Гастелло. Вместе с ним погибли и его товарищи - лейтенанты Анатолий Бурденюк, Григорий Скоробогатый и старший сержант Алексей Калинин.                            

 

27 ноября 1941года в 2 часа утра Василий Клубков, Зоя Космодемьянская и Борис Крайнов вошли в Петрищево с трех сторон: с севера, в центре и с юга. Вскоре в двух местах заполыхали дома, рядом с которыми стояли немецкие грузовики. Клубков тоже бросил одну из бутылок, которая почему-то не разбилась. Увидев поблизости часового, он побежал к лесу, но был пойман двумя другими немецкими солдатами, которые и притащили его к своему командиру - подполковнику Рюдереру. Ему-то Клубков и рассказал, что по окончании операции должен был встретиться с Зоей и Борисом в лесу (последний по какой-то причине ушел в глубь леса, в то время как Зоя доверчиво ждала товарищей в условленном месте). Немцы схатили Зою, раздели и били кулаками, а минут через двадцать избитую, босую, полураздетую в одной сорочке повели через все селение в дом Ворониных, где помещался штаб. Старший из офицеров сам допрашивал Татьяну на русском языке. От Зои требовали, чтобы она выдала своих друзей. Через дверь доносились ответы: «Нет», «Не знаю», «Не скажу». Потом в воздухе засвистели ремни и слышно было, как стегали они по телу. Через несколько минут молоденький офицер выскочил из комнаты на кухню, уткнул голову в ладони и просидел до конца допроса, зажмурив глаза и заткнув уши. Даже нервы фашиста не выдержали… После допроса Зою повели ее в дом Василия Александровича Кулика. Она шла под конвоем, по-прежнему раздетая, ступая по снегу босыми ногами. Когда ввели ее в избу, хозяева при свете лампы увидели на лбу у нее большое иссиня-черное пятно и ссадины на ногах и руках. Руки девушки были связаны веревкой сзади. Губы были искусаны в кровь и вздулись. Наверно, она кусала их, когда побоями хотели от нее добиться признания. Вскоре солдаты, жившие в избе, окружили девушку и стали над ней издеваться, а когда ушли спать, часовой велел Тане подняться и выйти из дома. Так босая, в одном белье, ходила она по снегу до тех пор, пока ее мучитель сам не продрог. Такие «прогулки» продолжались через каждый час. Поутру солдаты стали строить виселицу посреди деревни. В первых числах декабря 1941 года в селе Петрищеве, близ города Вереи, немцы казнили                                                                                                                                                        

                                                                                                                                                                              

Место казни окружили десятеро конных с саблями наголо. Вокруг стояло больше сотни немецких солдат и несколько офицеров. Местным жителям приказано было присутствовать при казни. Но их пришло немного, они не хотели быть свидетелями страшного зрелища. Отважную девушку палачи приподняли, поставили на ящик и накинули петлю на шею. Один из офицеров принялся фотографировать. Татьяна воспользовалась этим и, обращаясь к жителям села, крикнула громким и чистым голосом: — Эй, товарищи! Что смотрите невесело? Будьте смелее, боритесь, бейте немцев, жгите, травите!
— и продолжала. — Мне не страшно умирать, товарищи. Это счастье — умереть за свой народ… Целый месяц провисело тело Татьяны, раскачиваемое ветром и осыпаемое снегом. В ночь под Новый год перепившиеся фашисты окружили виселицу, стащили с повешенной одежду и гнусно надругались над ней… В ночь под Новый год пьяные солдаты искололи мертвую партизанку штыками. Зная, что от Москвы вот-вот придется отступать, подполковник Рюдерер распорядился замести следы расправы, и вечером 1 января виселицу все-таки спилили. А уже 12 января 1942 года в Петрищево вошла одна из частей 108-й стрелковой дивизии РККА.                                                 

... Если дань памяти мужественным людям отдавать только по круглым датам - это было бы верхом невежества. Особенно по отношению к таким, как Александр Матросов. Даже при сегодняшнем забвении многих страниц истории, включая самые трудные, связанные с Великой Отечественной, память о нем свята. Кто-то, наверное, спросит: зачем, когда уже и пятен-то белых почти не осталось, а те, которые появляются, стираются по причине давности лет... Для республик бывшего Союза, где еще остались улицы и площади, носящие его имя, где в музеях есть документы о нем, - это действительно не нужно. А вот для башкирского народа и маленькой деревушки Кунакбаево Учалинского района официальное признание, что Александра Матросова звали Шакирьяном Мухамедьяновым - равносильно найти сына. Причем одного из достойнейших в своей истории. Цена его подвига от этого не уменьшится ни на йоту. Зато следом за Салаватом Юлаевым он станет вторым национальным батыром Башкирии. Никто не собирается выступать за переименование улиц и площадей, за официальные процедуры по возвращении герою настоящего имени. Пусть просто все знают... Юнус Юсупов, несмотря на свою инвалидность (он воевал еще в Гражданскую и вернулся оттуда без ступни), всегда отличался бойкостью, поэтому никого не удивил факт, что он женился на одной из кунакбаевских красавиц по имени Муслима, которая была гораздо его моложе. В 1924 году у них родился сын, которого нарекли Шакирьяном. А в книге актов о рождении (таков был порядок) записали по имени деда - Мухамедьянов Шакирьян Юнусович. Шакирьян получился бойким и проворным малым - в отца, и мать частенько повторяла: «Вырастет молодцом. Либо, напротив, будет вором...». Несмотря на то что из-за крайней бедности их сын всегда хуже остальных был одет, он никогда не унывал. Плавал лучше всех; а когда с пацанами, чтобы узнать, кто сколько раз женится, пускали по воде гладкие камушки, у него всегда выходило больше всех «невест». Он мастерски играл в бабки, здорово бренчал на балалайке. Когда мать умерла, Шакирьяну было не больше шести-семи лет. Точные данные установить невозможно, поскольку ни в Кунакбаевском сельсовете, ни в Учалинском районном отделе Загса не сохранилась большая часть документов: они были уничтожены пожаром. Спустя какое-то время отец привел в дом другую жену, у которой был свой сын. Жили по-прежнему очень бедно, и нередко Юнус, взяв за руку родного сына, ковылял по дворам: попрошайничали. Тем и кормились. Шакирьян плохо знал родной язык, потому что отец больше говорил на русском. Да и ходить побираться так было удобнее. У Юнуса тем временем появилась уже третья жена, и Шакирьян ушел из дома. Время было тяжелое, голодное, мальчишка, возможно, сам решился на это. Имеются, правда, сомнения: мол, похлопотала мачеха, чтобы избавиться от лишнего рта в семье. Куда потом делся Шакирьян, сказать сложно: бумаги всех детских домов Башкирской АССР начала 30-х годов не сохранились. Но не исключено, что он попал в детприемник-распределитель по линии НКВД, откуда его направили в Мелекесс (ныне Димитровград) Ульяновской области. Там, говорят, и появились его «первые следы», и там он уже был Сашкой Матросовым. Среди беспризорников существовали свои законы, и один из них гласил: если ты не русский, а национал, тебе никогда не поверят и всячески будут сторониться. Поэтому, попадая в детдома и колонии, подростки, особенно пацаны, всячески старались изменить свои родные фамилии и имена на русские. Позже, уже будучи в Ивановской режимной колонии, Сашка со смехом откровенничал, как, устраиваясь в детдом, назвал своим родным местом город, в котором ни разу не был. Это несколько приоткрывает завесу, откуда во всех справочниках и энциклопедиях появился город Днепропетровск как место рождения Александра Матросова. В Ивановской колонии у него было несколько кличек: Шурик-Шакирьян - кто-то, по-видимому, знал его настоящее имя, Шурик-Матрогон - он любил носить бескозырку и матросскую форму, и Шурик-машинист - это было связано с тем, что он много путешествовал, и именно его посылали на вокзалы ловить сбежавших колонистов. Еще Сашку дразнили «башкиром». Еще вспоминают, что он здорово выбивал чечетку и умел играть на гитаре. В Ивановский режимный детдом Саша Матросов был доставлен 7 февраля 1938 года. (Кстати, именно с этого времени его жизнь более-менее можно восстановить по документам. - В.С.) С первых дней ему там что-то не понравилось, и он сбежал обратно в Ульяновский детприемник. Через три дня его все же вернули назад. После окончания школы в детском доме в 1939 году Матросова отправили в Куйбышев на вагоноремонтный завод. А там - гарь, дым... Это было не по Сашке, и спустя какое-то время он ушел оттуда по-английски. Не попрощавшись. Последний раз в родном Кунакбаево Шакирьяна видели летом 1939 года. К тому времени он окончательно обрусел и всем представлялся Александром Матросовым. Его никто особо не переспрашивал «почему» - было не принято задавать много вопросов. Сашка поправился, был аккуратно одет: на голове - бескозырка, под рубашкой виднелась тельняшка. Еще будучи в Куйбышеве, его вместе с другом забрали в милицию, обвинив «в нарушении паспортного режима». Снова следы Матросова всплыли осенью 1940 года в Саратове. Как явствует из сохранившихся до наших дней документов, народный суд 3-го участка Фрунзенского района осудил его 8 октября по статье 192-й УК РСФСР к двум годам лишения свободы. Матросов был признан виновным в том, что, несмотря на данную им подписку о выезде из города Саратова в 24 часа, продолжал там проживать. Забегая вперед, скажу, что лишь 5 мая 1967 года Судебная коллегия Верховного суда смогла вернуться к кассационному рассмотрению этого дела, и приговор был отменен. Матросов сидел в трудовой колонии, что в старой Уфе (на снимке: так он выглядел в ту пору). Он отбыл срок «от звонка до звонка» - об этом можно судить по тому, что в конце сентября 1942 года в группе других новобранцев он оказался в Краснохолмском военно-пехотном училище под Оренбургом. Курс обучения тогда составлял шесть месяцев, и осенний набор, в котором был Александр, в марте 1943 должен был уйти на фронт лейтенантами. В училище Матросова приняли в комсомол. Об этом факте можно было и не вспоминать, но впоследствии как минимум два музея (не хочется говорить какие) предъявили в качестве экспоната подлинник комсомольского билета Героя. Только на одном было написано: «Лег на огневую точку противника», на другом - «на боевую»... Ситуация к концу 1942 года сложилась таким образом, что в январе 43-го весь курсантский состав училища был направлен рядовыми на пополнение фронтовых частей. Матросов был зачислен в списки 91-й Тихоокеанской добровольческой морской бригады имени Сталина 25 февраля. А спустя два дня, при взятии деревни Чернушки, он шагнул в бессмертие, закрыв телом амбразуру с вражеским пулеметом. И совсем не важно, что впоследствии, после приказа Сталина, этот день приурочат к 23 февраля - 25-летию Красной Армии; и что «подвиг Матросова» до этого был уже совершен другими героями более 70 раз... Да хоть семь тысяч! Заслонить грудью товарищей от смерти, отдав при этом свою жизнь, - здесь одного мужества мало. И во все времена, у всех народов это ценилось и будет цениться выше, чем просто подвиг. ...Юнус бабай дожил до этого дня и, ковыляя по деревне, с гордостью говорил всем, что его Шакирьян - настоящий герой. Старику, правда, не верили, думали заговаривается - чего не бывает при болезни. А он твердил: «Права была Муслима, молодцом сын вырос...» Умер Юнус, так и не увидев «Золотую Звезду» Героя-сына и, забрав с собой навсегда тайну превращения Шакирьяна Мухамедьянова в Александра Матросова.                                     

Кожедуб Иван Никитович - летчик истребитель. Родился 8 июня 1920 года в селе Ображиевка ныне Шосткинского района Сумской области (Украина) в семье крестьянина. Украинец. Член КПСС с 1943 года. Окончил химико-технологический техникум и Шосткинский аэроклуб. В РККА с 1940 года. В 1941 году окончил Чугуевскую военную авиационную школу лётчиков. Служил в ней инструктором. С началом войны вместе с авиашколой эвакуирован в Среднюю Азию. После многочисленных рапортов с просьбой отправить на фронт его желание было удовлетворено. В ноябре 1942 года сержант Кожедуб прибыл в Иваново в 240-й истребительный авиационный полк формирующейся 302-й истребительной авиационной дивизии. В марте 1943 года в составе дивизии вылетел на Воронежский фронт. Свой первый боевой вылет совершил 26 марта, но неудачно: его «Ла-5» (бортовой №75) получил повреждения в бою, а при возвращении ещё и был обстрелян советской зенитной артиллерией. С большим трудом Кожедуб довёл истребитель до аэродрома и совершил посадку. Месяц летал на старых машинах, пока не получил новый «Ла-5». Позже воевал на Степном фронте. Боевой счёт младший лейтенант Кожедуб открыл 6 июля на Курской дуге, сбив бомбардировщик «Ju-87». На следующий день сбил второй, а 9 июля в воздушном бою сбил сразу 2 истребителя «Me-109». В августе назначен командиром эскадрильи. Звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» командир у эскадрильи 240-го истребительного авиационного полка (5-я воздушная армия, Степной фронт) старшему лейтенанту Ивану Никитовичу Кожедубу присвоено 4 февраля 1944 года за 146 боевых вылетов и 20 сбитых самолётов противника. С мая 1944 года Иван Никитович воевал на «Ла-5ФН» (бортовой №14), построенном на средства колхозника Сталинградской области В.В.Конева. Спустя несколько дней сбил на нём «Ju-87». В течение 6 последующих дней сбил ещё 7 самолётов. В конце июня он передал свой «Ла-5ФН» К.А.Евстигнееву (впоследствии дважды Герой Советского Союза), а сам перешёл в учебный полк. Однако уже в августе был назначен заместителем командира 176-го гвардейского полка. В это время полк был перевооружён на истребители «Ла-7». Кожедубу достался самолёт с №27, на котором он воевал до конца войны. Второй медали «Золотая Звезда» заместитель командира 176-го гвардейского истребительного авиационного полка (302-я истребительная авиационная дивизия, 16-я воздушная армия, 1-й Белорусский фронт) гвардии капитан Кожедуб И.Н. удостоен 19 августа 1944 года за 256 боевых вылетов и 48 лично сбитых самолетов противника. Однажды в воздушном бою над территорией противника «Ла-7» Ивана Никитовича был подбит. Когда заглох двигатель, Кожедуб, чтобы не сдаваться в плен, выбрал себе на земле цель и начал на неё пикировать. Когда до цели осталось совсем немного, двигатель вдруг снова заработал. Тогда Кожедуб вывел самолёт из пикирования и благополучно вернулся на свой аэродром. 12 февраля 1945 года Кожедуб в паре лейтенантом В.А.Громаковским патрулировал над передним краем. Обнаружив группу из 13 «FW-190», наши лётчики немедленно атаковали их и сбили 5 самолётов противника. Три из них на счету Кожедуба, а два - его ведомого. 15 февраля над Одером Кожедуб сбил реактивный истребитель «Me-262» унтер-офицера К.Лянге из I./KG(J)54. К концу войны гвардии майор Кожедуб совершил 330 боевых вылетов, в 120 воздушных боях сбил 62 самолёта противника (сюда не входят 2 американских «P-51», сбитых им весной 1945 года, которые первыми напали на него). Последний свой бой, в котом сбил 2 «FW-190», провёл в небе Берлина. За всю войну ни разу не был сбит. Он по праву считается лучшим асом авиации союзников. Третьей медали »Золотая Звезда» гвардии майор Кожедуб удостоен 18 августа 1945 года за высокое воинское мастерство, личное мужество и отвагу. После войны продолжал служить в ВВС. Освоил реактивные самолёты. В 1949 году окончил Краснознамённую Военно-воздушную академию, в 1956 - Военную академию Генерального штаба. Во время войны в Корее командовал 324-й истребительной авиационной дивизией (64-й истребительный авиационный корпус). Но самому ему летать запретили. За год боёв лётчики дивизии сбили 239 самолётов противника.                                                 

Легендой он стал еще при жизни. Совершив беспримерный подвиг, аналогов которого не было во время Великой Отечественной войны, Девятаев навсегда вошел в историю страны.Судьба его была воплощением беззаветной преданности и любви к Родине, стойкости и готовности к самопожертвованию, беспримерной отваги и мужества, величайшим проявлением человеческого духа. В судьбе Девятаева, как в капле воды, отразилась судьба всей страны, ее трагическое и героическое прошлое. М.П. Девятаев родился 8 июля 1917 года в поселке Торбеево Мордовской АССР. В 1938 году окончил Казанский речной техникум, работал помощником капитана баркаса на Волге. Михаил Петрович участвовал в советско-финской войне 1939 -1940 годов. В 1940 году окончил Чкаловское высшее военное авиационное училище и с первых дней войны, как и тысячи его сверстников, попал на фронт. Был младшим летчиком истребительного авиаполка авиационной дивизии Западного особого военного округа, командиром авиационного звена истребительного авиационного, позже бомбардировочного полка Юго-Западного фронта. С 1943 года - командир авиационного звена санитарного авиаполка Второго Украинского фронта. Гвардии старший лейтенант Девятаев защищал небо над Минском, Могилевом, Львовом, в воздушных боях сбил несколько вражеских самолетов. В неравном воздушном бою 13 июля 1944 года Михаил Девятаев был сбит и с тяжелыми ожогами попал в концлагерь, а 8 февраля 1945 года он с группой военнопленных захватил немецкий бомбардировщик и совершил на нем беспримерный, дерзкий побег из фашистского ада.                                                                                                                       

Юнкеров Виктор Иванович относится к тем отечественным педагогам и ученым, чье творческое становление начиналось в годы Великой Отечественной войны. Перед поколением тех лет стояла задача выжить, выстоять и отдать свой талант, свои знания делу спасения Родины. Участие в войне закалило волю, характер В.И. Юнкерова и во многом определило его индивидуальность как педагога и ученого. Юнкеров В.И. родился 12 сентября 1918 года в фабричном поселке Кулотино Новгородской области, в семье рабочих текстильной фабрики. Окончив 8 классов средней школы, он с 1934 года работал в школе вожатым пионерской организации и одновременно учился на рабфаке Ленинградского текстильного института. С 1935 года, по окончании рабфака, был принят на 1-й курс Ленинградского института точной механики и оптики. Однако закончить ЛИТМО ему не удалось, так как в 1937 году в звании лейтенанта артиллерии полученном ранее, после завершения высшей военной подготовки на военной кафедре института Юнкеров В.И. был призван в Красную Армию и зачислен слушателем 3-го курса инженерно-командного факультета Артиллерийской академии. В 1940 году, во время войны на Карельском перешейке, состоялся выпуск. Юнкеров получил диплом об окончании академии. Возможно, что командиры уже тогда разглядели в молодом офицере какие-то качества педагога. Так или иначе, но старший лейтенант Юнкеров принял должность командира курсантской батареи в 3-м Ленинградском артиллерийском училище артиллерии РВГК. Училище за год до начала ВОВ и в ходе ее подготовило много тысяч командиров-артиллеристов по праву заслуживших, звание «боги войны». На завершающем этапе ВОВ зимой 1944/45 г. и весной 1945 г. Юнкеров В.И. участвовал в боевых действиях, как заместитель командира артиллерийского полка, в Висло-Одерской и Берлинской операциях 1-го Белорусского фронта. За боевые заслуги в этих операциях он был награжден двумя орденами Отечественной войны I и II степени. После войны, с 1946 г., Виктор Иванович служил в Артиллерийской академии в Москве, последовательно занимая должности начальника курса, начальника учебной части Командного факультета и пре-подавателя кафедры стрельбы и управления огнем. В 1955 году его переводят в Ленинград в Командную артиллерийскую академию на должность старшего преподавателя кафедры управления ракетными ударами и огнем артиллерии. За 28 лет работы в академии Юнкеровым В.И. подготовлены сотни офицеров на командные и штабные долж-ности в РВ и А, выполнены десятки НИР, написаны учебные пособия, учебники, руководства по стрельбе и управлению огнем. С 1973 года, после увольнения из кадров ВС и Артиллерийской академии, для кандидата военных наук, доцента Юнкерова началась новая, неизведанная, а потому и манящая творческая жизнь в стенах Военно-медицинской академии. Здесь, на кафедре автоматизации управления медицинской службой (с военно-медицинской статистикой), Виктор Иванович, осваивая проблематику и специфику преподавания в высшем военно-медицинском учебном заведении, впервые в академии прочитал курсы математического анализа, теории вероятности, математической статистики, исследования операций и планирования эксперимента для различных категорий обучаемых: курсантов ФПВ, слушателей ФРМС, научных сотрудников и адъюнктов, препо-давателей кафедр. Проводил консультационную работу с соискателями кандидатских и докторских диссертаций по планированию и анализу медицинских исследований с применением методов статистики и вы-числительной техники. Юнкеров В.И. вместе с преподавателями академии выполнил большое число НИР, подготовил десятки лекций, методических разработок, учебных и методических пособий; активно участвовал в совершенствовании методики обучения на базе новой информационной технологии, персональных компьютеров и современных пакетов прикладных программ. Виктор Иванович Юнкеров для нескольких поколений преподавателей и военных врачей Военно-медицинской академии, стал настоящим Учителем, проводником в страну математики, статистики, информатики. А что может быть более важным в социальной жизни, чем передача опыта – эстафета поколений, эстафета памяти, эстафета культуры и трудовых традиций? Такая передача может осуществляться только при наличии прочных связей старших с младшими и обратной связи – младших со старшими в условиях доверия. Виктор Иванович продолжает оставаться романтиком в своей профессии учителя, педагога, воспитателя. Он молод, несмотря на свои годы. Он продолжает увлекаться, стремиться к лучшему, новому. Ученики видят в своем Учителе исповедника, человека, с которым можно поделиться и горестями и радостями, и тянутся к нему. Для преподавательского коллектива кафедры В.И. Юнкеров является постоянно действующим «возмутителем» творческого спокойствия. Подготовленные сотрудниками кафедры АУМС (с ВМС) в течение последних лет учебные пособия для курсантов, слушателей, военных врачей - результаты его деликатного, но в то же время настойчивого давления и личного примера писательской деятельности.                  

Анатолий Матвеевич Аверкиев - выходец из русской глубинки - Вятской губернии, где крестьяне жили большими семьями, детей растили в трудолюбии и послушании. Он родился 1 января 1918 года. Воспитанный в патриархальной семье, в привычке с детства к нелегкому сельскому труду, в почтении и тяге к знаниям, учился хорошо. Едва окончив начальную школу, пошел работать. Но уже через год его отправили за знаниями далеко от родных мест, в неблизкий Архангельск. «Годы самостоятельной работы и учебы без помощи родителей с юных двенадцати лет были очень трудным периодом моей жизни, - напишет он потом в своих воспоминаниях. - Работал днем и, учась в вечерней школе, я окончил семилетку. За два года (вместо трех) учебы на медицинском рабочем факультете (рабфаке) получил аттестат зрелости. Поступил в Архангельский государственный медицинский институт и прилично его окончил. А в тяжелых испытаниях Великой Отечественной войны приобретал опыт и знания для дальнейшей жизни и работы».
На снимке: Анатолий Аверкиев во время учебы в Архангельском мединституте (1940 г.); Война началась, когда он получал врачебный диплом. Короткий курс молодого офицера, и в звании военврача он был направлен на Ленинградский фронт, в действующую 42-ю армию, в артиллерийский морской дивизион врачом части. Враг рвался к Ленинграду. Боевое крещение для молодого военврача состоялось в начале августа сорок первого. Много убитых, еще больше раненых, нуждавшихся в его помощи. К сентябрю, вспоминает Аверкиев, по нашим огневым позициям враг выпустил 528 снарядов, сбросил 15 авиабомб. Началась 900-дневная жестокая осада города, блокада. Анатолий Аверкиев находился на переднем крае обороны Ленинграда на Невском пятачке, дважды был ранен, лежал в госпиталях, а после выздоровления снова отправлялся на фронт. В этой борьбе за спасение жизней защитников Ленинграда погибло 1870 военных медиков. «И в дальнейшем, пишет в своих воспоминаниях ветеран, - находясь все время на передовых позициях в боях за Ленинград, за освобождение Прибалтики, при штурме Кенигсберга, Пиллау, я днями и ночами, в холод и голод, в сырых землянках оказывал медицинскую помощь раненым и больным, за что был награжден тремя орденами Красной Звезды и многими медалями». В военно-морских частях действующей армии Аверкиев прошел путь от войскового врача до начальника медицинской службы бригады. Война закончилась для него под Кенигсбергом. «Мы живы!» -записал он в дневнике. На протяжении пяти послевоенных лет он продолжал службу на флоте как бригадный врач, позднее занимал различные руководящие должности в кадровых органах медицинской службы флота и академии. Высокое чувство ответственности за порученное дело и доброжелательность, глубокое понимание сложного процесса воспитания слушателей в высшей военно-медицинской школе в полной мере проявились в период его многолетней службы в должностях начальника курсов академии, на других постах, которые он занимал. «Для меня главным было служение Родине, своему народу - честно и добросовестно, с полной отдачей сил и знаний на благо и для сохранения здоровья человека, воина. И сейчас с чистой совестью могу сказать: в разные периоды жизни я старался с честью выполнять свой человеческий, воинский и служебный долг», -говорит ветеран. Мечтая вновь посетить свою малую родину, село Спасское Костромской области, Анатолий Матвеевич печалится о разрушении русской деревни и надеется на ее возрождение.                                                              

Герой Советского Союза, почетный доктор Военно-медицинской академии, заслуженный деятель науки Российской Федерации, профессор генерал-майор медицинской службы в отставке Ефим Анатольевич Дыскин - видный отечественный ученый-анатом, педагог высшей школы, основатель новой научной морфологической школы «Анатомия и военная медицина». 20 лет (с 1968 по 1988 гг.) он был начальником кафедры нормальной анатомии Военно-медицинской академии и в настоящее время продолжает научное творчество на благо военной медицины. Двадцать лет Ефим Анатольевич руководил одной из старейших в стране кафедр -кафедрой нормальной анатомии ВМедА. Он сумел не только сохранить ее богатейший учебно-методический и научный потенциал, созданный такими видными анатомами, как П.А. Загорский, И.В. Буяльский, Н.И. Пирогов, В.Л. Грубер, А.И. Таренецкий, В.Н. Тонкое и Б.А. Долго-Сабуров, но и приумножить опыт своих предшественников и развить новые научные направления. Научные интересы Е.А. Дыскина многогранны, о чем свидетельствуют выполненные им более 200 научных работ. Они включают широкий круг морфофункциональных исследований, в которых приоритетными являются теоретические и прикладные вопросы военной медицины. Здесь прежде всего следует отметить такую проблему, как функциональная анатомия огнестрельной раны. Сотрудниками кафедры в содружестве с клиницистами и физиологами-баллистиками были подробно изучены анатомо-физиологические особенности огнестрельных ранений конечностей, органов груди, живота и головы. Результаты этих исследований были внедрены в практическую деятельность военно-полевых хирургов и имеют важное значение в выборе рациональных методов хирургического лечения раненых. К этому направлению примыкают и исследования Ефима Анатольевича по изучению воздействия на организм взрывных волн большой мощности. Полученные данные стали особенно актуальными в настоящее время в связи с исключительной ролью в военной патологии минно-взрывных повреждений. В последующем в сферу интересов кафедры были включены такие вопросы, как состояние нервного аппарата и микроциркуляторного русла различных органов при воздействии на организм ударных волн, импульсных ускорений, гравитационных перегрузок и других важных для военной медицины экстремальных факторов. Следующим научным направлением являлась проблема коллатерального кровообращения - традиционная для кафедры нормальной анатомии ВМедА им. СМ. Кирова. Е.А. Дыскин смог придать этому направлению новые аспекты: выяснение судьбы развившихся коллатералей после восстановления кровотока по магистральной артерии, изучение гемомикроциркулятор-ного русла в процессе развития окольного кровотока в артериальном и венозном руслах. Это значительно расширило проблему коллатерального кровообращения, и она получила новое теоретическое и прикладное значение. Также следует отметить проведенные под руководством Ефима Анатольевича исследования сотрудников клинических кафедр, направленные на решение конкретных запросов практического здравоохранения. Подробная характеристика комплексных клинико-анатомических исследований по медицинской краниологии,рентгенологии и хирургии и перспективы их дальнейшего развития на большом количестве примеров ярко и убедительно изложены в статье «Кафедра анатомии ВМедА им. СМ. Кирова -практическому здравоохранению» («Архив АГЭ», 1990, т. 98, вып. 1, с. 5-15). Нельзя не сказать и о широкой эрудиции Ефима Анатольевича в вопросах истории отечественной анатомии и хирургии. Им были опубликованы работы о становлении и развитии Санкт-Петербургской анатомической школы, о развитии преподавания анатомии в России в XVIII веке, о роли ВМедА им. СМ. Кирова в подготовке высококвалифицированных кадров анатомов и гистологов СССР. Ряд публикаций посвящены жизни и деятельности Н.И. Пирогова, СП. Федорова, П.Ф. Лесгафта, И.В. Буяльского и других ученых. Под руководством профессора Дыскина и при его консультации выполнено 7 докторских и 15 кандидатских диссертаций. Широко привлекались к научной работе и слушатели академии. Это связано с тем, что в течение 20 лет Ефим Анатольевич был бессменным руководителем военно-научного общества слушателей академии. Многие нынешние профессора и доценты академии, начинавшие свою деятельность в кружках ВНОС, с благодарностью вспоминают помощь, которую вкладывал Ефим Анатольевич в организацию научных конференций, конкурсов лучших научных кружков и издание материалов итоговых научных конференций